На «Кларке» вовсю бурлила рабочая суета — команда готовилась к спуску первого шаттла. Проверки, настройки, снова проверки, снова настройки... Наши шаттлы не так уж и сильно отличались от обычных орбипланов1, большинство операций было давным-давно автоматизировано, но это всё не означало, что к первому полёту через атмосферу иной планеты можно было относиться, как к чему-то пустяковому. Ещё надо учесть, что аппараты простояли в консервации не один десяток лет — пусть даже и в самых защищённых боксах, всё равно это очень серьёзно. По сути, это был очередной уникальный эксперимент, не имеющий никаких прежних аналогов. И снова от исхода этого эксперимента зависело буквально всё...
Внизу, на Теллурисе, так же кипела подготовка к этой ответственнейшей операции. Мы налаживали навигационную аппаратуру, уточняли топологию площадки, корректировали различные параметры по рекомендациям с орбиты и, в общем, работали без передышки. Роботы дофрезировывали последнюю сотню метров полосы, Том и Астра возились с всевозможными железяками, которые все как одна были необходимы для обеспечения безошибочной посадки тяжелого шаттла на такую маленькую — по сравнению с остальными расстояними — площадку. Ричард, Марта и Джон рассекали на «психобагги2» по окрестностям и расставляли метеорологические зонды, Акитару и осиротевшая Вивьен сосредоточились на каких-то микробиологических исследованиях, Лилит прохлаждалась, залечивая травмы, а я создавал видимость бурной деятельности, постоянно изобретая для себя какие-нибудь дела.
Или же просто разговаривал с Огневым и гиперкошками, которых невероятно заинтересовали наши соседи. Орг`хоны продолжали контактировать с нашими учёными, разрабатывая общий словарь. Мы по прежнему обменивались почти исключительно текстовыми сообщениями то на мунглише, то на языке орг`хонов. Впрочем, правильнее было бы говорить «на языке оргов», так как оказалось, что суффикс «хон» всего лишь указывает на множественное число, а слово «орг» переводилось как «настоящий» или «правильный» — соответственно, они без особых премудростей называли себя просто «правильные».
Естественно, что орги нам далеко не всё о себе рассказывали — их отношение к нам по прежнему оставалось настороженным. Как и наше к ним, кстати говоря... У людей прежде не было никаких контактов с совершенно иными цивилизациями, но зато был печальный опыт общения разных культур внутри одного человечества. Мы не хотели повторять судьбу индейцев, равно как и становиться конкистадорами3, пусть даже невольно.
Нас очень интересовали их технологии «жидкого металла» и, особенно, миниатюрных воздушных фильтров, орги же любопытствовали насчёт нашей брони и оружия. Через полгода после нашей первой встречи они пригласили людей к себе и даже предложили свой корабль, когда мы сослались на отсутствие подходящего транспортного средства. Я испытывал сложную смесь радости и зависти, следя за новостями от делегации — мне пришлось остаться на Теллурисе, по некоторым обстоятельствам семейного плана. С другой стороны, их правитель тоже не очень-то спешил встречаться с нами лично, предпочитая вести все контакты через учёных. Наверное, это было мудрее всего, ведь учёные всегда смогут найти общий язык — делить им особо нечего, а законы природы одинаковы везде.
В первый полёт было решено не брать пассажиров на шаттл, слишком уж рискованным было это путешествие. Тем не менее, команда «будильников» разморозила первую партию колонистов, которые сейчас проходили ускоренные курсы теллурийского природоведения и техники безопасности. На шаттл же погрузили стройматериалы, ещё нескольких строительных роботов и комплекты запчастей. Пилотом выбрали опытнейшего специалиста, налетавшего сотни часов на земных рейсах. Несмотря на то, что он был полностью парализован, лучшего пилота, чем Джеффри Маннергейм, в нашей команде не было — его мозг и тело были глубоко модифицированы и далеко не сразу можно было бы понять, где, условно говоря, кончается машина и начинается человек. Для того, чтобы он смог пережить состояние криосна, была даже создана специальная камера, только для него.
В час «Икс» шаттл отделился от звездолёта и начал плавное снижение к Теллурису. Волнение было практически таким же, как в тот день, когда мы отправляли первых разведывательных роботов. Или даже таким же, как тогда, когда мы запускали наши межзвёздные двигатели. Техника была надёжна, пилот лучше всех знал своё дело, но Его Величество Случай всё равно в любой момент мог что-нибудь переиграть.
У орбипланов нет никаких сбрасываемых термоэкранов, поэтому манёвр входа в атмосферу построен гораздо сложнее, чем у простого модуля. Аппарат тормозится постепенно, слегка снижаясь и снова набирая высоту — словно быстролетящий плоский камешек, отскакивающий от поверхности воды. Полёт орбиплана гораздо более управляем, у него есть собственные двигатели, приличный запас топлива и в атмосфере он ведёт себя так же, как обычный самолёт. Но, несмотря на все эти преимущества перед одноразовыми посадочными модулями, наугад выбирать время и место захода в атмосферу всё равно нельзя. Если, конечно, вы хотите сесть на какую-то определённую площадь, а не вообще куда-нибудь.
По сравнению с теми же простыми модулями, орбиплан снижается на гораздо меньшей средней скорости, поэтому сам процесс в общем случае длится дольше. Впрочем, не настолько дольше, чтобы это успело наскучить – мы, не открываясь, следили за трансляцией с «Кларка», который вёл орбиплан до тех пор, пока он не мог самостоятельно увидеть приводные маяки нашей площадки.
Наконец, в небе стала заметна поблёскивающая на солнце точечка, за которой тянулся инверсионный след. Она приближалась, росла в размерах и вскоре уже стали заметны крылья и колючий нос аппарата. До нас докатился низкий вой и грохот двигателей маневрирующего орбиплана, заходящего на финишную прямую.
- Диспетчер, это борт 1. Посадку разрешаете?
- Борт 1, это диспетчер. Садитесь, конечно! Давно вас ждём.
Шины шасси взвизгнули и пыхнули клубами сизого дыма, коснувшись чуть ли не до блеска отполированного бетона, через мгновение орбиплан выпустил тормозные парашюты. Он катился ещё долго, пройдя почти всю полосу, а к нему уже спешил транспорт и наши роботы. Джеффри при всём желании не смог бы выйти из орбиплана, но за него это сделал его груз — строительные роботы уже вытаскивали упаковки с материалами для новых зданий, ящики с деталями и ремкомплектами для других роботов и прочая, прочая.
На «Кларке» ликовали. Да и мы тоже!
Первый городок был возведён меньше чем за полгода после посадки борта 1, сначала из «надувных» зданий, затем из карбобетона и стекла. Люди и роботы работали, не покладая рук и манипуляторов. Самое большое путешествие за всю историю человечества было позади, но впереди оставалась ещё масса работы — нам предстояло заново выстроить практически всю промышленность и инфраструктуру. А эта задача, пожалуй, будет посложнее строительства звездолёта...
После того, как местное производство строительных материалов окрепло, мы возвели первый купол с искусственной средой внутри — людям, которые жили под ним, больше не надо было надевать скафандры, чтобы выйти из дома. Несколько куполов было воздвигнуто по всему плато Надежды, эти города мы соединили скоростными линиями маглевов. Впрочем, не все люди жили на Теллурисе — часть команды, особенно из потомственных лунарей, решила остаться на «Кларке», базовый модуль которого отделился от межзвёздного привода и сел4 на Селену, где роботы ранее уже нашли столь желанные залежи гелия-3 и водяного льда. Кларк-Сити через какое-то время стал мощнейшей промышленной базой.
Мы наладили общение с оргами, продолжавшими иногда посещать нашу планету для своей ритуальной охоты и состязаний в шахматы и го — среди оргов эти две игры стали настолько популярны, что одним из заядлых шахматистов был сам хан Кхра. Орги так же переняли биллиард и футбол, но, к сожалению, из-за разницы в размерах мы не могли устроить полноценные соревнования между нашими спортсменами.
Взаимопониманию между нашими цивилизациями очень сильно поспособствовали гиперкошки. Орги, узнав о них, были чрезвычайно впечатлены и после этого знакомства вели себя с нами ещё более деликатно, чем раньше. Тайна такого отношения открылась далеко не сразу. А когда открылась, то нас она ошеломила, пожалуй, даже сильнее, чем их — оказалось, что орги... как бы это сформулировать... тоже не очень естественного происхождения. Но это уже совсем другая история.
Институт Огнева совместно с учёными Кхру`халайм разработал целый комплекс биоформ, благодаря которым мы начали терраформинг Аркадии, одного из трёх континентов Теллуриса. Континеты Лемурия и Теллурида было решено пока не трогать и объявить заповедными зонами. Земные растения после адаптации смогли прижиться на преобразованной почве и давали неплохие урожаи, несмотря на неяркое по сравнению с земным солнце5. Мы даже смогли восстановить несколько видов птиц, насекомых и зверей, благодаря чему через какое-то время лес в районе Института стал практически неотличим от земного6. Местная флорофауна воспринимала пришельцев враждебно, из-за чего наши леса нам приходилось в первое время буквально оборонять — особенно разорительными были набеги флоатеров7, против которых пришлось разработать специальные ракеты, буквально класса «земля-флоатер». Впрочем, это всё малосущественные мелочи, про которые можно и так прочитать в Сети.
Люди отправлялись исследовать неизведанные территории — их манили гигантские леса, горы и океаны нашего нового мира. Каждое такое путешествие достойно отдельного повествования — что первая экспедиция к побережью8, что кругосветное плавание совместной команды людей и оргов9... А одна из экспедиций, изучавших континенты Теллуриса, в древних лесах нашла нечто, над разгадкой чего люди будут биться ещё долго. Впрочем, на сей раз пришлось начинать не совсем с нуля — группа Акитару уже один раз видела схожий объект. Ещё тогда, на Марсе.
Мы не забывали о наших собратьях на другом корабле. Почти сразу после того, как команда «Заря-1» обозначила первое присутствие людей на Теллурисе, «Кларк» отправил весть об этом в космос, в надежде на то, что её когда-нибудь услышат на Тау Кита. Телескопы, направленные в её сторону, вскоре поймали слабый лазерный луч, принесший нам добрую весть сквозь бездну: звездолёт «Роберт Энсон Хайнлайн» тоже добрался до своей цели. Командор Уолш слал нам пламенный привет и открытки с видами на Мечту — так люди решили называть планету, оказавшуюся практически близнецом Земли. Между нашими мирами было всего десять светолет... А ведь это не так уж и много, как оказывается. Может быть, мы к ним однажды прилетим в гости.
Именно так начиналась новая эпоха великих открытий, эпоха возрождения и надежды. Никому не известно, что нас ждёт в будущем. Но кое-что мы знаем точно — жизнь продолжается.
1 Да, в общем, они и были орбипланами, только не серийными.
2 Одного взгляда на машинку было достаточно, чтобы понять, почему мы её так называли.
3 Хотя, если взглянуть трезво, с оргами не особенно-то поконкистадорствуешь...
4 Вот тут и пригодился, наконец, полиэтилен — посадочные двигатели использовали его в качестве рабочего тела. Мы с собой не брали ничего ненужного!
5 Культурные растения мы выращивали в оранжереях, это несколько облегчало задачу поддержки уровня освещения и температуры во время теллурийских ночей. Когда мы разработали виды, способные пережить длительное пребывание в темноте и на холоде, то стали растить их и в открытом грунте. Но это было не сразу.
6 И прайд Гипериона незамедлительно там обосновался. Сам Гип к тому времени уже давно ушёл к звёздам, завещав бразды правления Гипу Второму — своему правнуку.
7 Так мы назвали «тучи», одна из которых убила Николая Пескова. Оказалось, что это на самом деле колонии существ, а не единый организм. А «скрипучки», так удивившие нас когда-то — личинки флоатеров.
8 Впоследствии мы основали там город Гайя, ставший столицей Теллуриса.
9 Неслучайным совпадением было то, что корабль мы назвали «Бигль». Догадайтесь, как звали капитана.